Отправляемся прямиком в XIX век — в те времена, когда по Хитровке, чуть ли не сплошь населенной ворами, стоило ходить с опаской. Прогуляемся в окрестностях самого старого здешнего дома, где располагалась ночлежка, вдохновившая мхатовцев, которые в 1902 году ставили спектакль «На дне». А потом двинемся на северо-восток, попутно изучая роскошные образцы модерна и заводской архитектуры.
Mos.ru заканчивает серию публикаций, созданных по мотивам «Уличного лектория» — проекта Музея Москвы, в рамках которого москвоведы и историки летом 2017 года знакомили всех желающих с историей отдельных районов города. «Уличный лекторий» вернется летом, а пока можно вооружаться конспектами лекций и гулять — благо наступила весна.
Доходный дом Ярошенко на Хитровке, Подкопаевский переулок, дом 11/11/1, строение 2
Этот дом на Хитровской площади уникален по двум причинам. Во-первых, это палаты ХVII века. До сих пор неизвестно, кому именно они принадлежали, вероятно, стольнику-воеводе Бутурлину. О том, что дом настолько древний, никто не подозревал до 2004 года — тогда отвалился кусок штукатурки и стала видна большемерная кладка, характерная для середины ХVII века. Если войти во внутренний двор, очень хорошо видны остатки красного крыльца, целые изразцы, кирпичи с клеймами времен царя Алексея Михайловича — все, что веками было скрыто за штукатуркой.
Вторая особенность этого дома — галереи. Заходим с Хитровской площади через арку в первый двор, где расположены палаты, проходим его и попадаем во второй. Здесь мы видим пристроенные в более позднее время к палатам деревянные галереи — очень редкое для нынешней Москвы явление (сегодня таких домов в столице всего два, второй — дом 4 на Покровке). Их вид напоминает о приморских городах, например об Одессе или Батуми. Но еще 150 лет назад количество домов с галереями в Москве исчислялось сотнями.
В XIX веке, после отмены крепостного права, нищие в поисках заработка устремились в Москву. И Хитровка, когда-то являвшаяся элитным районом, частично превратилась в городское дно. Здесь была организована настоящая биржа труда для дореволюционных гастарбайтеров, о работе которой можно почитать в книгах Владимира Гиляровского. В то время, в конце XIX — начале ХХ века, дом, о котором мы говорим, принадлежал Елизавете Платоновне Ярошенко. Именно она пристроила эти деревянные галереи — не красоты ради, а для экономии. В доме она обустроила ночлежку — дешевую гостиницу для самых бедных постояльцев: без отопления, без водопровода, с удобствами на этаже.
Для Елизаветы Платоновны (а она была довольно богата, имела виллу в Италии) ночлежка эта была, к слову, не средством заработка, а благотворительностью. Кстати, из всех хитровских оборванцев в доме Ярошенко жили самые приличные — пропившие состояние бывшие интеллигенты, переписчики пьес, обедневшие князья. В 1902 году именно сюда наведались мхатовцы, в то время репетировавшие спектакль по пьесе Горького «На дне», — наблюдать типажи в естественной среде обитания.
Константина Станиславского, Владимира Немировича-Данченко и художника Виктора Симова в ночлежку привел Гиляровский, его на Хитровке любили и считали своим. В мемуарах участников той встречи зафиксирован конфликт, который разгорелся в ночлежке: о приезде высоких гостей прознали воры-рецидивисты, устроили провокацию, напали на Симова, в ход пошли табуретки и бутылки. Все могло закончиться крайне печально, если бы не грозный Гиляровский, пятиэтажной бранью остановивший беспредел.
Доходный дом Макаева, Подсосенский переулок, дом 18/5
Это один из лучших образцов архитектуры модерна в Москве и один из самых интересных доходных домов. Прекрасный, совершенно безумный модерн, и при этом создал его не Шехтель или Кекушев, а малоизвестный архитектор Макаев, построивший в Москве всего три дома.
Макаев подписывался как князь Макашвили — он был родом из Грузии, а грузинская фамилия, как это обычно бывало в таких случаях, русифицировалась. Этот дом — пожалуй, вершина его творчества: модерн без всяких уступок, ни намека на симметрию. С Казарменного переулка у него один фасад, с Подсосенского переулка — совершенно другой, справа одни детали, слева — другие, окна разной формы (кое-где, кстати, сохранились подлинные деревянные рамы).
